I have a bad филин about this.
Ката не будет.
Мои отношения с городами не многим сложнее, чем у любого другого человека, который думает об этом хотя бы время от времени. Для которого они, по-правде говоря, вообще возможны. Москве, к примеру, абсолютно на меня плевать, и я совру, если скажу, что не люблю её за это только сильнее. Вполне возможно, что только за это я её и люблю.
Я сижу в кресле рядом с холодильником, из которого размерено капает в кастрюлю вода, но вдруг оттуда вываливается громадный кусок льда, и, выскальзывая и скалывая о стенки большие куски, с грохотом падает на пол и катится к моим ногам. И в этот момент я, абсолютно некстати, понимаю, как избавиться от навязчивого чувства морального, хм, отсутствия там, где на самом деле нахожусь. Я чётко осознал только что, что для того, чтобы вернуться сюда морально, мне нужно всего-навсего вернуться физически. В смысле, сесть на поезд и вернуться. Очень глупо, к тому же, получилось с билетами и моими не забранными назад с универа документами, потому что уезжаю я аж 30-го, хотя должен был уехать неделю назад, т.е. 23-го. И всё бы ничего, но я нахожусь как будто между Москвой и тем местом, куда должен был уехать ещё пять дней назад, поэтому никого не хочу видеть, и только читаю, бессмысленно и глупо провожу время, и очень много езжу на ночных автобусах.
Это будет большой пост.
Многие вещи я люблю только за то, что они создают у меня впечатление, будто автор очень хорошо понимал что-то такое, что понимает, кроме меня и него, очень небольшая группа лиц. Если говорить о самом широком для меня разделе искусства, - о литературе, - то сразу нужно сказать о Воннегуте. Извините, но мой внутренний Сноб требует, чтобы я уточнил предыдущую фразу. Так вот, уточняю: "широкий" он для меня потому, что именно над литературой, а не над фильмами или музыкой я думаю больше всего. Внутренний Сноб спокоен, можно продолжать дальше. Итак, Воннегут. Я люблю его по одной простой причине, и причина эта, конечно, заключается не в том, что я тяготею к сюжетам, повествующим о тяжёлой жизни беглых нацистов в шестидесятые, или странных детях из глубинок Америки, или о водородных бомбах и сиропе для беременных, сваренном пленными немцами в Дрездене 45-го. Я люблю Воннегута за его неизменную на протяжении всего творчества манеру повествования, которая напоминает разговор по душам с человеком, которому свойственны не приступы агрессии и цинизм по утрам в маршрутке, а полная фаталистичность взглядов и абсолютная, ничем не замутнённая трезвость суждений. Он абсолютно беспощаден к своим героям, а те, в свою очередь, абсолютно беспощадны к своему прошлому. Он тянет бесконечную цепочку событий, с педантичностью школьного учителя рассказывая и поворачивая под всеми возможными углами ключевые события в жизни своих персонажей, а после всего сказанного заключает: "и именно это, да-да, эта самая мелочь, - именно она и стала роковым шагом в его жизни. А потом с ним случилась пуля в висок или отравление парами на собственной кухне. Ну или ещё что-нибудь в таком роде. В общем, если бы не та сама штуковина, он остался бы, вероятно, жив, но этого не произошло, и знаете почему? Потому, что он сделал это. Сделал и всё, и это уже поздно пытаться изменить. Вот так вот."
А ещё я питаю безотчётную любовь к маршам и околомаршевым мотивам. И церковному хору.
Статья в Эсквайре с фотографией стакана, внутри которого находится энное количества перемолотой в блендере фуа-гра. И вот я подумал что, наверное, глупо было бы тратить несколько порций фуа-гра на одно фото, и, закупая в магазине продукты, они взяли какую-нибудь, скажем, куриную печень в такой дурацкой пластиковой белой коробочке с криво наклеенным стикером поверх полиэтиленовой плёнки сверху. Но посчитали её цену в статье, конечно, как цену настоящей фуа-гра, потому что именно в этом и заключалась суть статьи, а вовсе не в фотографии этого стакана с отвратительной на вид перемолотой в мелкую кашицу массой. Интересно, а много ли среди людей, читавших эту статью тех, кто может, внимательно вглядевшись, отличить куриную печень из блендера от реально перемолотой настоящей фуа-гра?..
Если бы бабушке, стоящей на ярославском в очереди за билетиком до Монино, сказали бы, что в редакции Эсквайра фуа-гра, которая стоит всю зарплату бабушки, заменили на куриную печень из соседнего супермаркета, - бабушка была бы возмущена. Ну, то есть, если бы ей действительно так вот просто выдали эту информацию - она бы избила информатора палочкой и выгнала бы пинками из очереди. Но если представить эту ситуацию сферически и в вакууме - то она была бы возмущена. Как же так, народ обманывают и всё такое. Ну, она ведь бабушка с ярославского, ей вообще до всего есть дело. Обычная московская пенсионерка.
Так вот. Бабушке не стоит и мечтать о том, чтобы отличать без посторонней помощи по внешнему виду фуа-гра от не-фуа-гра. Поэтому стоит подумать скорее о том, кто действительно мог бы.
Тут стоит сказать, что я понятия не имею, возможно ли такое вообще. Но раз пишу всё это - стало бы, полагаю, что возможно. Я оптимист.
И снова о них, о шеф-поварах из дорогих и средней руки ресторанов, а так же тех, кто ест то, что они готовят. Если предположить, что они действительно могут отличить эту самую фуа-гра по фото в журнале - есть ли им до этого вообще хоть какое-нибудь дело? Да конечно нет. Им свойственна определённая степень циничности в отношении чужого вранья и подставы вокруг во всём мире и в частности в каком-нибудь там Эсквайре. Поэтому им абсолютно всё равно на этот конкретный пример с конкретным стаканом и несчастными гусями. Им всё равно. Абсолютно.
Вот поэтому люди и не сходят с ума. Не оттого, я хочу сказать, что кому-то плевать на внешний вид молотой в блендере фуа-гра, а оттого, что всё и все находятся ровно там, где должны быть. И думают то и так, как должны.
А вообще, этот пример абсолютно случаен; я думал обо всём этом несколько минут, когда ехал в автобусе домой пару дней назад, и вся эта писанина - просто развёрнутый вариант моих коротких рассуждений на тему. Мне давно хотелось написать о этой моей точки зрения с каким-нибудь конкретным примером, и вдруг он подвернулся под руку.
Завести что ли тег, что-нибудь вроде: "пространные рассуждения ни о чём - моё всё".
Наверное, позже будет ещё много текста.
Мои отношения с городами не многим сложнее, чем у любого другого человека, который думает об этом хотя бы время от времени. Для которого они, по-правде говоря, вообще возможны. Москве, к примеру, абсолютно на меня плевать, и я совру, если скажу, что не люблю её за это только сильнее. Вполне возможно, что только за это я её и люблю.
Я сижу в кресле рядом с холодильником, из которого размерено капает в кастрюлю вода, но вдруг оттуда вываливается громадный кусок льда, и, выскальзывая и скалывая о стенки большие куски, с грохотом падает на пол и катится к моим ногам. И в этот момент я, абсолютно некстати, понимаю, как избавиться от навязчивого чувства морального, хм, отсутствия там, где на самом деле нахожусь. Я чётко осознал только что, что для того, чтобы вернуться сюда морально, мне нужно всего-навсего вернуться физически. В смысле, сесть на поезд и вернуться. Очень глупо, к тому же, получилось с билетами и моими не забранными назад с универа документами, потому что уезжаю я аж 30-го, хотя должен был уехать неделю назад, т.е. 23-го. И всё бы ничего, но я нахожусь как будто между Москвой и тем местом, куда должен был уехать ещё пять дней назад, поэтому никого не хочу видеть, и только читаю, бессмысленно и глупо провожу время, и очень много езжу на ночных автобусах.
Это будет большой пост.
Многие вещи я люблю только за то, что они создают у меня впечатление, будто автор очень хорошо понимал что-то такое, что понимает, кроме меня и него, очень небольшая группа лиц. Если говорить о самом широком для меня разделе искусства, - о литературе, - то сразу нужно сказать о Воннегуте. Извините, но мой внутренний Сноб требует, чтобы я уточнил предыдущую фразу. Так вот, уточняю: "широкий" он для меня потому, что именно над литературой, а не над фильмами или музыкой я думаю больше всего. Внутренний Сноб спокоен, можно продолжать дальше. Итак, Воннегут. Я люблю его по одной простой причине, и причина эта, конечно, заключается не в том, что я тяготею к сюжетам, повествующим о тяжёлой жизни беглых нацистов в шестидесятые, или странных детях из глубинок Америки, или о водородных бомбах и сиропе для беременных, сваренном пленными немцами в Дрездене 45-го. Я люблю Воннегута за его неизменную на протяжении всего творчества манеру повествования, которая напоминает разговор по душам с человеком, которому свойственны не приступы агрессии и цинизм по утрам в маршрутке, а полная фаталистичность взглядов и абсолютная, ничем не замутнённая трезвость суждений. Он абсолютно беспощаден к своим героям, а те, в свою очередь, абсолютно беспощадны к своему прошлому. Он тянет бесконечную цепочку событий, с педантичностью школьного учителя рассказывая и поворачивая под всеми возможными углами ключевые события в жизни своих персонажей, а после всего сказанного заключает: "и именно это, да-да, эта самая мелочь, - именно она и стала роковым шагом в его жизни. А потом с ним случилась пуля в висок или отравление парами на собственной кухне. Ну или ещё что-нибудь в таком роде. В общем, если бы не та сама штуковина, он остался бы, вероятно, жив, но этого не произошло, и знаете почему? Потому, что он сделал это. Сделал и всё, и это уже поздно пытаться изменить. Вот так вот."
А ещё я питаю безотчётную любовь к маршам и околомаршевым мотивам. И церковному хору.
Статья в Эсквайре с фотографией стакана, внутри которого находится энное количества перемолотой в блендере фуа-гра. И вот я подумал что, наверное, глупо было бы тратить несколько порций фуа-гра на одно фото, и, закупая в магазине продукты, они взяли какую-нибудь, скажем, куриную печень в такой дурацкой пластиковой белой коробочке с криво наклеенным стикером поверх полиэтиленовой плёнки сверху. Но посчитали её цену в статье, конечно, как цену настоящей фуа-гра, потому что именно в этом и заключалась суть статьи, а вовсе не в фотографии этого стакана с отвратительной на вид перемолотой в мелкую кашицу массой. Интересно, а много ли среди людей, читавших эту статью тех, кто может, внимательно вглядевшись, отличить куриную печень из блендера от реально перемолотой настоящей фуа-гра?..
Если бы бабушке, стоящей на ярославском в очереди за билетиком до Монино, сказали бы, что в редакции Эсквайра фуа-гра, которая стоит всю зарплату бабушки, заменили на куриную печень из соседнего супермаркета, - бабушка была бы возмущена. Ну, то есть, если бы ей действительно так вот просто выдали эту информацию - она бы избила информатора палочкой и выгнала бы пинками из очереди. Но если представить эту ситуацию сферически и в вакууме - то она была бы возмущена. Как же так, народ обманывают и всё такое. Ну, она ведь бабушка с ярославского, ей вообще до всего есть дело. Обычная московская пенсионерка.
Так вот. Бабушке не стоит и мечтать о том, чтобы отличать без посторонней помощи по внешнему виду фуа-гра от не-фуа-гра. Поэтому стоит подумать скорее о том, кто действительно мог бы.
Тут стоит сказать, что я понятия не имею, возможно ли такое вообще. Но раз пишу всё это - стало бы, полагаю, что возможно. Я оптимист.
И снова о них, о шеф-поварах из дорогих и средней руки ресторанов, а так же тех, кто ест то, что они готовят. Если предположить, что они действительно могут отличить эту самую фуа-гра по фото в журнале - есть ли им до этого вообще хоть какое-нибудь дело? Да конечно нет. Им свойственна определённая степень циничности в отношении чужого вранья и подставы вокруг во всём мире и в частности в каком-нибудь там Эсквайре. Поэтому им абсолютно всё равно на этот конкретный пример с конкретным стаканом и несчастными гусями. Им всё равно. Абсолютно.
Вот поэтому люди и не сходят с ума. Не оттого, я хочу сказать, что кому-то плевать на внешний вид молотой в блендере фуа-гра, а оттого, что всё и все находятся ровно там, где должны быть. И думают то и так, как должны.
А вообще, этот пример абсолютно случаен; я думал обо всём этом несколько минут, когда ехал в автобусе домой пару дней назад, и вся эта писанина - просто развёрнутый вариант моих коротких рассуждений на тему. Мне давно хотелось написать о этой моей точки зрения с каким-нибудь конкретным примером, и вдруг он подвернулся под руку.
Завести что ли тег, что-нибудь вроде: "пространные рассуждения ни о чём - моё всё".
Наверное, позже будет ещё много текста.
-
-
29.08.2011 в 00:50-
-
29.08.2011 в 00:53-
-
29.08.2011 в 00:55Я кстати хор про коня недавно вешала
-
-
29.08.2011 в 01:00-
-
29.08.2011 в 01:03Посмотрю у себя потом)
-
-
29.08.2011 в 01:06-
-
29.08.2011 в 20:09Вот мне подумалось, я как-то так живу последние пять лет, смещение места нахождения. Чиорт.
которая напоминает разговор по душам с человеком, которому свойственны не приступы агрессии и цинизм по утрам в маршрутке, а полная фаталистичность взглядов и абсолютная, ничем не замутнённая трезвость суждений. мне вспоминается "Помни, что ты пишешь для парня с улицы, а не для агентов или издателей, репортёров или критиков. Это парень с улицы - рабочий из Бостона или лесоруб из Орегона - будет тратить на твои слова деньги, которые отложил на пиво и хлеб ". Брэд Брекк
А ещё я питаю безотчётную любовь к маршам и околомаршевым мотивам. И церковному хору.
где-то у меня был пост с маршами, пойду поищу.
-
-
29.08.2011 в 20:31Почему? Это ведь очень плохо. В смысле, неудобно и вообще, и сил ни на что нет, как работать в таком состоянии я просто не представляю.
Почему-то мне кажется, что бостонские рабочие вкупе с орегонскими лесорубами не разделили бы мою точку зрения относительно творчества Воннегута. xD
О, кстати. Внезапно. читать дальше
Ага, ага. Было бы здорово.)
-
-
29.08.2011 в 20:46asmodel.diary.ru/p119745716.htm попсовенькое, а за Гитлера мне фошаред предупреждение вынес = ( Я не так давно пыталась подборку сделать, но отложила на потом.
В смысле, неудобно и вообще, и сил ни на что нет, как работать в таком состоянии я просто не представляю.
Никак или очень тяжело. Пожалуй, я привыкла )))